Work Text:
— …посмотрю, дай мне дня три, постараюсь успеть. Ты хотел вернуться в Дор-Ломин к Вратам Лета? — Куруфин наконец оторвался от чертежей и посмотрел на Фингона.
Фингон молчал. Ошеломлённый, он медленно переводил взгляд со стены на полку, с полки — на верстак, с верстака — снова на стену. Первый раз Фингон, сын Нолофинвэ, оказался в мастерской Куруфинвэ Атаринкэ.
— А… — только и сказал, нервным кивком указывая на стену. — Это…
— Ну, да, — нетерпеливо нахмурил брови Куруфин. — Прототипы. Разные. Не думаешь же ты, что я с первого раза сделал все идеально!
— Нет, конечно… То есть, я понимаю, что это огромный труд и множество попыток! — поторопился загладить оговорку Фингон.
Ещё раз обвел взглядом полдюжины разного вида железных рукавиц. Нет, не рукавиц. Рук! Железных рук, лучшая из которых стала частью тела Маэдроса Феанариона.
— Курво, а… а они тебе нужны? Можно… Можно, я их заберу? Пожалуйста.
— Да бери, конечно, — щедро согласился Куруфин, уже быстро что-то рисуя на оборотной стороне чертежа. — Схему я обкатал, ошибки отработал… Бери. Зачем только они тебе?
— Красивые!
Куруфин оторвался от рисунка, посмотрел подозрительно. Уж больно что-то странное мелькнуло в торопливом голосе Фингона. Фингон смотрел на него огромными и очень искренними глазами.
— Ладно, забирай, мне не жалко. Если из ваших эльдар кому не повезло и протез нужен, скажи, пусть приезжают, я помогу. Их же надо на каждого в особицу делать. Подбирать конструкцию, материалы. Чтобы идеально села, чтобы слушалась. Как собственная плоть. Теплая. Живая…
Куруфин опять склонился над чертежом и не видел, как все ярче и ярче пылают уши у Фингона, сына Нолофинвэ.
И совсем не понял, почему вечером, за праздничным ужином, с такими же алыми ушами сидел Маэдрос. Да ещё и упорно прятал глаза. Ну он-то чего?!