Archive of Our Own ^beta

Chapter Text

Снег хрустел под его ногами монотонным ритмом, единственным звуком в этой белой пустоши, что простиралась до самого горизонта. Джон Сноу — нет, он больше не был Сноу, был ли он вообще кем-то теперь? — шел на север уже... он сбился со счета. Три луны? Две? Время потеряло всякий смысл в этих землях, где солнце едва показывалось из-за низких серых туч, а ночь длилась целую вечность.

Призрак молча трусил рядом, его красные глаза время от времени поглядывали на хозяина с тревогой. Лютоволк чувствовал боль Джона так же остро, как свою собственную. Они были едины в этом горе, в этой бесконечной дороге в никуда.

Дейенерис. Ее имя жгло сильнее, чем северный ветер резал лицо.Теплота ее тела, остывающего в его объятиях… Рукоять кинжала в его руке, еще теплая от ее крови…

Он остановился у засохшего дерева, чьи ветви торчали в небо, словно костлявые пальцы. Достал из сумки последний кусок хлеба и медленно его разжевал. Безвкусный, жесткий. Как и все в этой жизни.

"Дракон должен был сжечь меня," прошептал он в пустоту. "Должен был убить за то, что я сделал с ней."

Но Дрогон только забрал тело своей королевы и улетел. Оставил его жить с этой болью, с этой виной, которая разъедала изнутри хуже любого яда.

Джон поднял взгляд на небо. Серые облака плыли медленно, грозя новым снегопадом. Шикарно. Пусть снег похоронит его здесь, в этой пустоши за Стеной. Пусть никто никогда не найдет его тела.

Дни сменялись ночами, ночи — днями. Джон шел все дальше на север, туда, где даже одичалые боялись ступать. Туда, где кончалась земля живых и начиналась земля мертвых. Он питался тем, что мог поймать или найти, делился последними крошками с Призраком. Иногда они находили замерзшие трупы древних путешественников, и Джон брал у них все, что могло пригодиться. Мертвым это больше не нужно.

Постепенно даже скудная растительность исчезла. Остались только лед, снег и камень. Температура падала с каждым днем, но Джон почти не чувствовал холода. Что-то внутри него менялось.

Джон сел на обледеневшее бревно и достал Длинный Коготь. Валирийская сталь поблескивала даже в тусклом свете. Сколько мертвецов он зарубил этим клинком? Сколько живых? Слишком много. И все равно недостаточно, чтобы спасти тех, кто ему дорог.

"Если бы я был сильнее," сказал он мечу, как старому другу. "Если бы я был умнее. Если бы я не был таким дураком..."

Ветер завыл в ответ, разнося его слова по пустоши.

На пятый день он потерял тропу. Снег шел всю ночь, замел все следы. Джон шел наугад, ориентируясь по солнцу, которое едва проглядывало сквозь плотные облака. Запасы еды закончились вчера. Воды тоже не осталось — только то, что он мог получить, растапливая снег во рту.

Кровь дракона , — подумал он однажды, глядя на свои руки. Они должны были посинеть от холода, покрыться обморожениями. Но они оставались теплыми. Огонь и кровь.

Но в нем был не только огонь. Он чувствовал это все отчетливее. Что-то холодное, древнее, могучее. Что-то, что спало в его крови столетиями и теперь начинало просыпаться.

Старк. Король Зимы. Лед.

Он был и тем, и другим. Сыном льда и пламени

Он подумал о Сансе. О том, как она смотрела на него в тот последний день. Холодно, расчетливо. Как их отец никогда не умел. Нед Старк был честен до глупости, и это его погубило. Санса научилась лгать, манипулировать, играть в игру престолов.

И использовать людей. Даже собственную семью.

"Ты рассказала Тириону," прошептал он в пустоту. "Ты знала, что он не удержит язык за зубами. Ты знала, что это приведет к войне. И тебе было все равно."

Гнев поднялся в нем, горячий и знакомый. Он приветствовал это чувство. Лучше ярость, чем пустота.

Бран Сломленный. Трехглазый Ворон. Тот, кто видел все и ничего не сделал, чтобы предотвратить бойню. Мог ли он остановить все это? Предупредить о том, что произойдет? Но он молчал. Наблюдал. Как всегда.

"Ты мог спасти ее," сказал Джон ветру. "Мог спасти всех. Но ты ничего не сделал. А потом взял корону."

Тирион. Варис. Все эти умные люди с их планами и интригами. Они убили ее так же верно, как и он сам. Своими шепотками, своими страхами, своей неспособностью понять, что она не была безумной. Просто сломленной.

На следующий день шторм настиг его. Ветер выл, как живое существо, снег хлестал по лицу, слепил глаза. Джон согнулся под его натиском, пытаясь найти укрытие, но вокруг была только пустая равнина.

Он упал. Снег тут же засыпал его, холодный и тяжелый. Джон лежал, чувствуя, как жизнь медленно покидает его тело. Руки и ноги онемели. Дыхание стало поверхностным.

"Наконец-то," прошептал он.

Но смерть не пришла. Вместо этого буря начала стихать. Ветер ослабел, снег перестал сечь лицо. Джон поднял голову и увидел впереди... структуру. Нечто, построенное из льда и камня, но построенное не людьми. Башни, изгибающиеся к небу словно замерзшие языки пламени. Стены, покрытые узорами, которые болели глазам, если смотреть на них слишком долго.

Сердце Зимы.

Джон всегда думал, что это просто легенда. Миф, которым одичалые пугали своих детей. Но теперь оно стояло перед ним, реальное и ужасающее в своем величии.

— Значит, я дошел до конца мира, — прошептал он.

Но это было не концом. Это было началом.

Они шли по направлению к странному замку — замком ли это было? — и с каждым шагом воздух становился все холоднее, а тишина — все глубже. Призрак прижимался к ноге хозяина, но не отступал. Лютоволк был храбр, но Джон чувствовал, как дрожит его тело.

Врата Сердца Зимы открылись сами собой, без скрипа, без звука. Словно они ждали его прихода.

Внутри было светло, хотя источник света определить было невозможно. Стены излучали мягкое голубоватое сияние, а пол под ногами был гладким, как зеркало. Джон видел в нем свое отражение — худое, изможденное лицо, обросшее бородой, глаза, полные боли и гнева.

Я не узнаю себя.

Они прошли через длинные коридоры, мимо залов, размером с половину Винтерфелла. Все было пусто, безмолвно, но Джон чувствовал, что он не один. Что-то наблюдало за ним. Что-то ждало.

И наконец, они вышли в огромный тронный зал.

Там их ждали.

Иные. Те самые существа, которых он помог уничтожить в Винтерфелле, стояли перед ним в полном молчании. Их доспехи переливались, как лед под солнцем, а глаза горели синим пламенем. Джон насчитал дюжину, может быть, больше.

И в центре зала, на троне из черного льда, сидел он.

Король Ночи.

Джон ожидал почувствовать страх, ярость, желание выхватить меч. Но вместо этого в нем проснулось что-то другое. Узнавание. Словно он смотрел в зеркало.

Король Ночи поднялся со своего трона. Он был выше любого человека, которого Джон когда-либо видел, и его присутствие наполняло зал такой силой, что воздух, казалось, искрился от нее.

И тогда он заговорил, направляя невербальные сигналы прямо в разум Джона. 

Ты пришел.

Джон кивнул, не удивляясь тому, что понимает. Конечно, он понимает.

Я пришел .

Ты страдаешь .

Да.

Тебя предали.

Да.

Ты убил то, что любил.

Джон сжал зубы, но ответил:

Да.

Король Ночи медленно спустился с трона. Другие Иные расступились перед ним, и Джон заметил, что все они... кланяются. Не Королю Ночи. Ему.

Сын Льда и Огня, — произнес голос в его голове. Принц, который был обещан. Азор Ахай. У тебя много имен.

Я просто Джон Сноу.

Нет. Ты никогда не был просто Джоном Сноу.

Король Ночи остановился перед ним. Вблизи Джон мог разглядеть его лицо — когда-то человеческое, теперь ставшее чем-то большим. И в этом лице он увидел... себя.

Ты мой наследник. Мой преемник. Новый Король Ночи.

Я не хочу быть королем.

Смех. Не слышимый, но ощутимый смех, полный горькой мудрости.

Выбор уже сделан. Не тобой. Богами. Старыми и Новыми.

Другие Иные опустились на колени. Все до одного. Их ледяные доспехи звенели, касаясь пола.

Мой господин , — услышал Джон их голоса в своей голове. Сын Льда и Огня. Король, который вернулся .

Это невозможно, — подумал Джон, но даже мысля это, знал, что все возможно. В мире, где мертвые восставали, где драконы летали в небе, где люди меняли лица — все было возможно.

Король Ночи поднял руку, и в ней материализовался меч. Не ледяной, как у других Иных, а сделанный из того же материала, что и Длинный Коготь. Валирийская сталь, но измененная, преобразованная холодом и магией.

Это больно , — предупредил он. Смерть всегда болезненна. Но боль пройдет. А сила останется.

Джон посмотрел на Призрака. Лютоволк смотрел на него красными глазами, полными понимания. Он знал. Каким-то образом, он знал, что это было прощанием.

Позаботься о нем , — мысленно попросил Джон Иных. Он не заслуживает смерти.

Джон опустился на колени перед Королем Ночи. Не в знак покорности. В знак принятия.

Делай что должен.

Клинок вонзился ему в сердце с хрустом ломающихся ребер и шипением испаряющейся крови. Боль была невообразимой — хуже, чем кинжалы предателей в Черном Замке, хуже, чем любая рана, которую он когда-либо получал.

Но вместе с болью пришло и что-то еще. Ясность. Понимание. Сила.

Джон Сноу умирал.

И что-то новое рождалось на его месте.

Chapter Text

Джон проснулся от звона стали о сталь.

Первое, что он почувствовал — это холод. Пронизывающий, костный холод, который должен был заставить его дрожать, но почему-то не заставлял. Второе — запах крови и смерти, такой знакомый, что он мог бы узнать его с закрытыми глазами. И третье — крики. Человеческие крики ужаса и боли.

Он открыл глаза и увидел звезды. Тысячи звезд на черном небе, которое казалось ближе, чем когда-либо прежде. Но звезды быстро скрылись за фигурой в черном плаще, склонившейся над ним.

— Джон! Джон, очнись! — кричал Сэм, тряся его за плечи. Лицо его лучшего друга было залито слезами и кровью. — Они нас окружили! Нужно бежать!

Сэм.

Память обрушилась на него, как лавина. Не память о том, что было секунду назад — память о том, что будет. О том, что уже было. Красный Замок. Железный Трон. Дейенерис, умирающая в его руках. Санса с ее холодной улыбкой. Тирион с его мудрыми речами о долге.

Боги. Я вернулся.

Но как? И когда?

Джон резко сел, оглядываясь вокруг. Кулак Первых Людей. Древние каменные кольца, покрытые снегом. Костры Дозора, которые теперь служили маяками для врага, а не защитой от него. И повсюду — мертвецы.

Упыри рвали в клочья братьев Ночного Дозора. Их скелетные пальцы и гниющие зубы впивались в живую плоть с отвратительными чавкающими звуками. Где-то кричал Гренн, где-то - Пип. А в центре этой бойни стояли они — Иные. Его подчиненные.

Нет. Не подчиненные. Еще нет.

— Джон! — Сэм тянул его за руку. — Мы должны...

Джон встал, не слушая. Его разум работал с невероятной скоростью, обрабатывая информацию. Кулак Первых Людей. Великий Поход лорда-командующего Мормонта. Это означало... что это означало?

299 год после Завоевания. Война Пяти Королей только началась. Робб ведет войну. Арья в Речных Землях.. Ах…

И значит, у него есть время. Время все изменить. Время отплатить.

Но сначала ему нужно выжить. И понять, что именно с ним происходит.

Джон поднял руку, и упырь, который бросался на Сэма, внезапно остановился в воздухе. Замер, как статуя, его гниющие пальцы в десятке сантиметров от горла толстяка.

Сэм ахнул, отшатнувшись.

— Как ты...?

Джон сам не знал как. Он просто... почувствовал связь. Как будто между ним и этим мертвецом протянулась невидимая нить, и он мог дергать за нее, заставляя марионетку танцевать.

Остановись, — мысленно приказал он, и упырь замер намертво.

Повернись.

Мертвец повернулся лицом к нему. Пустые глазницы, из которых давно выпали глаза, словно смотрели прямо в его душу.

Склонись.

И упырь склонился. Опустился на одно колено, как вассал перед лордом.

— Семь преисподних, — выдохнул Сэм. — Джон, что происходит?

Джон не отвечал. Он чувствовал, как по его телу разливается сила. Не та сила, которую он знал прежде — силу меча и тренировок. Это было что-то другое. Что-то древнее и могучее.

Он простер руку шире, охватывая взглядом поле битвы. И почувствовал их всех. Каждого упыря, каждый скелет, каждую мертвую тварь. Они все были связаны с ним тонкими, но прочными нитями.

Остановитесь. Все.

И они остановились. Все до единого. Упыри, которые терзали братьев Дозора, замерли с окровавленными пальцами в воздухе. Скелеты, размахивающие ржавыми мечами, превратились в статуи. Мертвые лошади перестали топтать живых.

Наступила оглушительная тишина.

Выжившие братья Дозора — а их оказалось поразительно мало — медленно поднимались с земли, не веря своим глазам. Лорд-командующий Мормонт, его лицо было полосовано когтями упыря, опирался на меч и смотрел на Джона с выражением полного недоумения.

— Сноу, — хрипло позвал он. — Что за чертовщина здесь происходит?

Джон не отвечал. Он смотрел дальше, за кольцо окаменевших мертвецов. Там, в тени древних камней, стояли фигуры в ледяных доспехах. Иные.

Они тоже замерли, но не потому, что он приказал. Они замерли от удивления.

Джон почувствовал их мысли — не слова, а образы, эмоции. Удивление. Узнавание. И... покорность?

Не может быть.

Он сделал шаг вперед, и мертвецы расступились, образуя коридор. Сэм попытался его удержать, но Джон мягко высвободился.

— Не бойся, — сказал он своему другу, и собственный голос показался ему чужим. Более глубоким, более властным. — Со мной ничего не случится.

Он шел между упырями, и те кланялись на его пути. Некоторые опускались на колени, другие просто склоняли головы. Словно он был их королем.

Я и есть их король.

Мысль пришла откуда-то из глубины, из той части души, которая помнила трон из черного льда и голос прежнего Короля Ночи.

Первый Белый Ходок был высоким, даже по меркам Иных. Его доспехи переливались в лунном свете, а из-под шлема горели синие глаза. В руках он держал ледяной меч, но острие было опущено к земли.

Джон остановился перед ним. Они смотрели друг другу в глаза несколько долгих секунд.

А потом Иной опустился на колено.

За ним последовали остальные. Один за другим, Иные склонились перед Джоном Сноу.

Мой господин, — услышал он в своей голове. Не слова — мысли. Сын Льда и Огня. Ты вернулся к нам.

Да, — ответил он, удивляясь тому, что понимает их язык. — Я вернулся.

Мы ждали. Долго ждали.

Джон кивнул. Он чувствовал это ожидание, эту древнюю верность, которая связывала их с ним узами крепче стали.

Но были и другие связи. Не только с мертвецами и Иными.

Он повернул голову на звук, который услышал только он — тихий вой вдали. И почувствовал ответ в своей крови. Где-то в темноте бродили волки. Обычные волки, лютоволки, медведи, даже... что-то большее.

Варгские способности.

Он всегда мог входить в сны Призрака, но это было другое. Это была полная связь со всем живым вокруг. Он мог почувствовать каждого зверя в радиусе многих миль. Мог позвать их. Мог приказать им.

И еще одна сила. Самая странная из всех.

Джон поднял руку, и на его ладони вспыхнул огонь. Не красный, не желтый — белый. Холодный огонь, который горел, но не жег. Пламя, которое давало свет, но не тепло.

Драконья кровь. Валирийское наследство.

Но измененное. Преображенное холодом и магией Севера.

Он сжал кулак, и пламя погасло.

— Джон! — Сэм бежал к нему, спотыкаясь о замерших упырей. — Джон, что с тобой происходит?

Джон повернулся к лучшему другу. Толстое, честное лицо Сэма было полно страха и непонимания. Хороший страх, — подумал Джон. Страх, который может спасти ему жизнь.

— Я помню будущее, Сэм, — сказал он тихо. — Помню, как ты предашь меня. Как все вы предадите меня.

Сэм побледнел.

— О чем ты говоришь? Я никогда...

— Ты станешь Великим Мейстером. Получишь это место за то, что поможешь убить женщину, которую я любил. — Джон шагнул ближе, и Сэм отступил. — Ты будешь смотреть на меня с жалостью и говорить, что я поступил правильно, когда на самом деле ты просто получил то, что хотел.

— Джон, ты говоришь загадками. Какая женщина? Какое предательство?

— Дейенерис Таргариен. Королева Драконов. Моя тетя. Моя любовь. — Джон улыбнулся, и эта улыбка была холоднее любого зимнего ветра. — Та, которую я убил по совету таких мудрых людей, как ты.

Сэм качал головой.

— Этого не может быть. Ты никого не убивал. Ты не можешь...

— Я могу многое, Сэм. Больше, чем ты думаешь.

Джон повернулся к остальным выжившим. Лорд-командующий Мормонт, Гренн, Пип, Долорус Эдд, еще дюжина братьев. Все они смотрели на него с ужасом и недоумением.

— Слушайте меня, — сказал он, и его голос разнесся по всему Кулаку. — То, что вы увидели сегодня, забудьте. Скажите, что мертвецы отступили сами. Скажите, что их напугал восход солнца или звук рогов. Скажите что угодно, но не правду.

— Сноу, — начал лорд-командующий, но Джон поднял руку, и тот замолчал.

— Я ухожу. Мой дозор в Черном Замке окончен. Но у меня есть другой дозор. Более важный.

— Ты не можешь просто уйти! — крикнул Гренн. — Мы дали клятву!

— Клятва, которую я дал, была предназначена для Джона Сноу. — Он посмотрел на своих братьев последний раз. Некоторых из них он больше никогда не увидит живыми. — А я больше не Джон Сноу.

Он повернулся к Белому Ходоку, который все еще стоял на колене.

Поднимайтесь. У нас есть работа.

Иной встал, и за ним поднялись остальные.

Что прикажете, мой господин?

Собирайте мертвых. Всех мертвых. И ведите армию на север. К Сердцу Зимы.

Слушаюсь.

Белый Ходок поднял свой ледяной меч, и по полю битвы пронесся беззвучный сигнал. Упыри начали двигаться, но не нападая на живых. Они собирались в строй, как солдаты перед маршем.

— Джон, пожалуйста, — Сэм схватил его за рукав. — Не делай этого. Не уходи с ними. Они монстры.

— Нет, Сэм. — Джон мягко освободился. — Монстры — это те, кто предает друзей ради власти. Те, кто убивает любовь ради долга. Те, кто улыбается, вонзая нож в спину.

Он начал уходить, и мертвая армия последовала за ним. Упыри, скелеты, Иные — все двинулись на север, как единое целое.

На Кулаке Первых Людей остались только живые, и они долго не могли поверить в то, что видели. Лорд-командующий Мормонт был первым, кто нашел голос.

— Это... это было невозможно.

— Но это случилось, — прошептал Сэм, глядя в ту сторону, где исчез его лучший друг. — Джон жив. И он... он их контролировал.

— Он сказал, что больше не Джон Сноу, — заметил Эдд мрачно. — Интересно, кто он теперь?

Сэм качал головой. В его голове крутились слова, которые сказал Джон. Дейенерис Таргариен. Королева Драконов. Предательство. Убийство.

— Не знаю, — прошептал он. — Но боюсь, что скоро мы это выясним.