Chapter Text
-- Вечно всякая мелюзга путается под ногами, -- проворчал Укуриэль, едва не столкнувшись на лестнице с Гаффтом.
Гаффт бежал наверх; Укуриэль, сонный и недовольный, спускался вниз, прижимая к груди ломброзатор.
-- Что им стоило поставить будильник на полчаса позже? -- пожаловался он.
Ступеньки едва виднелись в полумраке. Небо в окошках было ясным, но еще сереньким, как мышиная шкурка.
-- Пока доберемся до реки, уже совсем рассветет, -- сказал Хвостиэль, который шел рядом с братом, закинув по рюкзаку на каждое плечо. -- Тогда на пляже будем часа за полтора до полудня. Моби-Папа говорит -- чем раньше отчалим, тем больше шансов выследить плескуна... Эх, жаль, что ты не с нами!
-- И правда, огорчение какое! Вы или ничего не поймаете, или пойдете на корм акулам. А я хоть на пляже позагораю. Ты не в курсе, есть ли у этого Румбуса свежая пресса?
-- Здорово, мальчуки! -- раздался сверху противоестественно бодрый голос.
Кромуль спускался по лестнице, излучая туристический азарт. Его белый летний костюм был так накрахмален и отглажен, что скрипел при каждом шаге. На шею Кромуль повязал яркий шелковый платок, а в лапах нес удочку и несессер.
За ним Поддатр, покряхтывая, волок два здоровенных баула. (Среди прочего, Кромуль прихватил с собой винтажный китайский зонтик от солнца и антикварную ночную вазу.)
Мимо с топотом промчался Гаффт. Оказавшись на улице, он кинулся к своей парусиновой сумке, лежащей на траве, и сунул в нее лупу для чтения. После чего выпрямился и вздохнул с облегчением, довольный, что ничего не забыл.
Так он вздыхал уже третий раз. Помимо лупы, в сумке теперь лежали деревянная рогатка для поиска воды, радио на солнечных батарейках, пакетик с семенами Хатифнаттов, циркуль и альпеншток. Не столь уж бессмысленный набор для морского путешествия -- ведь Гаффт готовился к тому, что судно может потерпеть крушение, и их выбросит на необитаемый остров. Особенно полезными оказались бы семена Хатифнаттов. Эти существа, правда, не годятся в пищу плотоядным, да и вегетарианцам тоже, да и вообще неизвестно, с'ьедобны ли они они хоть для кого-нибудь -- слишком уж неаппетитны на вид. Зато, едва успев прорасти и созреть, Хатифнатты сразу же начинают строить лодки из любых подручных материалов.
Недалеко от Гаффта и его сумки, удобно устроившись на траве, Лосярик едва слышно наигрывал на губной гармошке. Рядом нетерпеливо постукивал копытами Патрик, уже запряженный в телегу.
Моби-Папа только что погрузил в телегу последнюю из сумок, стоявших на кухне, и теперь вытирал мокрый лоб кисточкой на хвосте.
-- Приветствую бравого капитана! -- воскликнул Кромуль, едва увидев Моби-Папу. -- Каков метеопрогноз на сегодняшний день? Благоприятный ли для водных моционов?
-- Пойдем при легком западном ветре. Если только он не нагонит дождя, видимость будет превосходная до горизонта.
-- Ни фига он не нагонит, -- отозвался Поддатр. -- Я строго-настрого запретил Галсу мыть окна в ходовой. А Румбус, тот сроду окна не моет...
Моби-Мама вышла из дома в последнюю очередь. Окинув всех взглядом из-под накрашенных ресниц, она поправила панамку и, держа на локте дамскую сумочку, подошла к Моби-Папе. Тот совершенно смутился, сорвал с головы фуражку и поцеловал супруге лапку.
-- Дорогая, ты сегодня прелестна, -- пробормотал он.
-- Не выдумывай, дорогой. Я прелестна всегда, -- Моби-Мама оглянулась. -- Ну что, все в сборе? Тогда какого фига, то есть, чего ради резину тянем? В путь!
-- В путь! -- отозвался нестройный, но радостный хор.
Но не успел Патрик сделать первый шаг, как вдруг раздался истошный вопль:
-- Подождите!
Вопил Гаффт.
-- Подождите! Забыл! Я сейчас! -- и Гаффт припустил обратно к дому, бормоча: -- Ножницы, ножницы...
Дорога к реке и погрузка на корабль обошлись без особых происшествий. Лодка курсировала между причалом и "Экзистенцией," доставляя к кораблю пассажиров и ручную кладь. Галс, по-прежнему облаченный в свитер и огромную шапку, сбросил вниз шторм-трап. Он же втягивал наверх нетяжелые сумки и рюкзаки и подавал лапы тем, кто карабкался по трапу, помогая им перелезть через борт.
Пустую телегу оставили возле лодочного сарая, так как Патрик отправлялся в плавание вместе со своим хозяином.
Из-за этого хозяина и случилась самая долгая заминка. Кромуль оказался совершенно не готов к тому, чтобы карабкаться по деревянным перекладинам вверх. Если бы не насмешливый взгляд Поддатра, сидевшего на веслах, Кромуль, пожалуй, дал бы задний ход и вернулся в Моби-дом.
Почесав макушку сквозь редеющие волосы и обреченно махнув той же лапой, Кромуль уцепился за веревочные перила и полез наверх, кряхтя и ругаясь себе под нос. К тому времени как он схватился за протянутую ему лапу Галса, его белый костюм помялся, промок от пота и испачкался на коленках.
-- Эх-х... -- выдохнул он, стоя на палубе обеими ногами. -- Кажется, я уже сыт по горло этим приключением...
Однако чуть позже Поддатр, хлопнув Кромуля по плечу и поздравив с моряцким крещением, снова привел того в бодрое расположение духа.
В самом начале погрузки над путешественниками в воздухе мелькнул Бенуа. Он бросил сверху едва внятное "доброе утро" и тут же улетел в сторону Моби-дома.
-- Что это с ним? -- удивилась Моби-Мама. -- Всегда так учтив, а тут...
-- Не бери в голову, дорогая, -- улыбнулся ей Моби-Папа. -- Он, должно быть, просто не выспался.
(На самом деле, у Бенуа страшно чесался язык рассказать Моби-семейству все-превсе. Но хвост дороже.)
Тяжелую поклажу подняли с помощью траловой лебедки через слип -- кормовой уклон палубы к воде, -- а потом тем же манером переместили на корабль и Патрика. Все-таки трудно карабкаться по трапу вверх, если ты собака и к тому же на копытах.
Надо сказать, Румбус изрядно постарался, превращая траулер в прогулочный корабль. Каюты в пассажирском отсеке были обставлены словно гостиничные номера. Холодильник в трюме сохранился, туда было отправлено сырое мясо и другие не любящие солнце продукты. На палубе, позади ходовой, разместились два шезлонга. Один из них сразу же заняла Моби-Мама. Второй оккупировал Кромуль, а Патрик растянулся у его ног.
Моби-Дин, Лосярик и Гаффт толклись в ходовой, разглядывая приборы; но, когда заработал двигатель и "Экзистенция" дала два гудка, их бесцеремонно выставили за дверь. В ходовой остались Моби-Папа, Поддатр и Галс, который вел корабль с уверенностью заправского рулевого.
А Моби-Дин и его друзья побежали на форпик, то есть, носовую часть корабля.
Ступни ощущали едва заметную вибрацию палубы -- работу мотора. Уцепившись за ограждение, Моби-Дин наблюдал, как справа и чуть впереди "Экзистенции" скользит ее тень. Пахло водой, чуть-чуть машинным маслом и совсем немного лесом, обрамлявшим берега. Навстречу кораблю по реке бежали легкие волны, но "Экзистенция" их едва замечала. Вот когда корабль выйдет на открытый водный простор, и волны выгнутся упругими спинами... От восторга у Моби-Дина по спине побежали мурашки.
-- Представляете, как нас будет шатать на море? -- сказал он, повысив голос, чтобы его не заглушил шум воды и двигателя.
-- Уй, страшно! -- пропищал Гаффт.
-- Сначала доплывем до пляжа, -- возразил рациональный Лосярик. -- А там посмотрим.
Моби-Дин посмотрел на него, потом на Гаффта. Оба разглядывали реку. Лосярик чуть хмурился, Гаффт морщил нос.
Что-то было не так. Как будто хотелось услышать какой-то другой ответ, хотя оба его друга были правы и ответили каждый в своем духе.
Но чего-то недоставало.
Восторг Моби-Дина сдулся, как воздушный шарик, и печальной тряпочкой повис на борту.
А потом то, чего недоставало, подошло справа и тоже уцепилось за ограждение. Хвостиэль поднял мордочку и понюхал воздух.
-- Какой свежий ветер! -- сказал он. -- Представляете, сколько всего он видел, прежде чем прилететь сюда?
Гаффт и Лосярик, как хорошие друзья, вежливо понюхали воздух. Но ничего не сказали.
-- Этот ветер родился на самом Севере, -- продолжал Хвостиэль. -- Пролетел над ледяными просторами океана, потом над морями, над горами; он видел острова и корабли... Представляете, мы дышим ветром, который облетел полмира! -- и Хвостиэль обратил свои загадочные синие глаза на Моби-Дина.
Гаффт дунул в воздух.
-- А теперь какой-нибудь утконос вдохнет воздух, который выдохнул я!.. Ой! Ты чего толкаешься, Лосярик?
Немного отвернувшись, но кося глазами на Моби-Дина, Хвостиэль набрал полную грудь воздуха -- и выдохнул его через сложенные трубочкой губы.
Как будто легкое перо задело Моби-Дина по щеке.
Склонив голову набок, Хвостиэль прищурил глаза, и на щеке у него обозначилась ямочка.
-- Гаффт, пойдем на корму, -- сказал Лосярик.
-- Да что там интересного?..
Но Лосярик уже шагал по палубе, упрямо таща за лапу Гаффта, который так и норовил оглянуться.
Моби-Дин не искал случаев остаться наедине с Хвостиэлем -- это случалось как бы само собой и всегда внезапно. Хвостиэль был молчалив, но на свой, особенный манер -- в воздухе как будто разливалось ожидание, что Моби-Дин заговорит первым. И, чем дольше затягивалось молчание, тем хуже у Моби-Дина работала голова. Вот и сейчас -- Хвостиэль безмятежно разглядывал пейзаж, подставляя мордочку ветру; а Моби-Дин в панике пытался найти тему для разговора. Как назло, вблизи не было ни настольных игр, ни волшебных единорогов, а по обоим берегам однообразно тянулся лес.
Краем глаза Моби-Дин видел, как возле ноги эльффа подрагивает кончик хвоста. Синяя ленточка, как всегда, развязалась. Моби-Дин было открыл рот -- и тут же закрыл. Про ленточку он уже говорил в тот день, когда они встретили Кромуля.
-- А где Укуриэль? -- спросил Моби-Дин и тут же мысленно дал себе пинка: меньше всего ему сейчас хотелось говорить об этом брюзге.
-- В каюте. Его укачивает.
Моби-Дин недоверчиво хмыкнул.
-- Да брось! Нас еще и не начинало качать.
Хвостиэль пожал плечами.
--Укуриэль чувствительный...
-- Какашка он, а не чувствительный, -- проворчал Моби-Дин.
По дороге от дома до реки Моби-Дину очень хотелось врезать старшему эльффу по его зловредной башке. Облаченный в черный пиджачишко, Укуриэль ехал на телеге, рылся в своем рюкзаке и брюзжал, что Хвостиэль забыл положить ему панамку.
-- Не переживай, -- сказал ему Хвостиэль. -- Хочешь -- возьми мою.
-- Вот еще! -- возмутился Моби-Дин. -- Тебе она в море нужнее! Пусть себе из газетки сделает. Или уйдет под навес.
-- Ага, буду я как дурак весь день торчать под навесом...
-- Если такой привередливый, мог бы сам рюкзак себе собрать!
-- А тебя, тролль, вообще никто не спрашивает!
-- Будет вам ссориться, молодые люди, -- примирительно сказал Кромуль, который тоже ехал на телеге. И обратился у Укуриэлю: -- Не желаете ли, юноша, приобрести старинный бамбуковый зонтик? Качество -- сейчас такого не найти, цена -- просто сказка!
Укуриэль что-то пробурчал себе под нос. Моби-Дин разобрал только "засуну" и "раскрою"...
-- Гляди, -- Хвостиэль легонько задел Моби-Дина локтем и кивком указал на правый берег.
Вдалеке над лесом завиднелись уцелевшие трубы Промзоны.
Моби-Дин с полминуты помолчал, вспоминая недавнее ночное приключение.
-- Интересно, как там Малышка? -- проговорил он. -- Наверное, скучает...
-- Может быть, ей не так уж и скучно в окружении других машин.
-- А может, они всегда завидовали, что Поддатр ухаживает за ней и любит больше, чем остальных.
Хвостиэль почесал кончик носа.
-- Как ты думаешь, зачем ему охота на Гандалошку? Это же не его мечта, а твоего папы. И это опасно... Ты ведь понимаешь, что это очень опасно?
-- Еще бы! -- Моби-Дину вдруг стало так радостно и волнительно, что он выпрямился, сжав ладонями перила. -- Вот это-то и интересно!
Хвостиэль задумчиво кивнул, глядя на волны.
-- Может, Поддатр хочет показать, какой он храбрый, чтобы произвести впечатление на Кромуля, -- предположил Моби-Дин.
-- Кромуль и без этого впечатлен так, что дальше некуда.
-- Ну тогда ему просто все пофиг. И опасность тоже.
-- А может, Учитель ищет что-то, что оказалось бы не фигней? И не может никак отыскать...
В голосе Хвостиэля прозвучала грусть. Моби-Дин нахмурился, разглядывая сосредоточенную мордочку в профиль.
-- А ты почему идешь на охоту? -- ляпнул он и тут же испугался, не слишком ли он личный задает вопрос.
Хвостиэль повернулся к нему, заглянул в самую душу своими лучистыми глазами -- и улыбнулся.
В это время в ходовой Моби-Папа, наблюдая за двумя сорванцами, очень уж спокойно стоящими у перил, ухмыльнулся и протянул лапу к ручке гудка.
-- Не надо, -- сказал Поддатр, положив лапу ему на плечо.
-- Представляешь, как они подпрыгнут? -- Моби-Папа, предвкушая шалость, сам не заметил, как перешел на "ты".
-- Не надо. Пусть поговорят.