Work Text:
Клеону шестнадцать, когда он впервые видит Демерзель. Отец представляет её как свою советницу. Она выглядит под стать ему: высокая, холодная... Клеону кажется, что у неё тяжёлый и слишком серьёзный взгляд. Именно тогда в голове зарождается сумасшедшая идея – перехватить её руку и оставить на ней поцелуй. Принцы Империи так не поступают – это знают все трое присутствующих. Отец аж краснеет от негодования из-за нарушения этикета, а Демерзель удивлённо приподнимает бровь. Клеон сразу же сбегает, пользуясь моментом, слушая как вслед отец грозно кричит его имя.
Клеону девятнадцать, когда он впервые спокойно говорит с Демерзель. Это случается в библиотеке: она здесь по работе, он – ищет книги о прошлом до Трэнтора. Всё начинается с её вопроса, а заканчивается спором о первой планете, где зародилось человечество. На самом деле так думает только Клеон, для Демерзель это любопытная интерпретация практически всех знакомых ей теорий. По итогу у Клеона новая собеседница, а у Демерзель – долгая ночь работы.
Клеону двадцать три, когда его отец умирает, отравленный кем-то. Виновника находят, но ему неспокойно. Быть императором сейчас непосильная для него задача, он не готов к такой огромной ответственности, хоть его готовили всю жизнь. И чего он не ожидает, так это мягкого прикосновения рук к его плечам. Он видит в отражении окна Демерзель и немного расслабляется. Она говорит успокаивающие вещи, и он выдавливает из себя слабую улыбку. В конце концов, у него есть поддержка.
Клеону двадцать семь, когда он осознает истинные чувства к Демерзель. У него потеют ладони, когда он обсуждает с ней что-то вне государственных дел в свободное время. Демерзель тактично закрывает на это глаза – знает, к чему это идёт, она ведь не первую тысячу лет живёт. Она соврёт, если скажет, что не заинтересована в его дальнейших действиях.
Клеону тридцать, когда он по-настоящему целует руку Демерзель. До того, как он стал императором, это была все ещё «детская забава», которой Демерзель иногда подыгрывала. Сейчас он целует её руку с лёгким румянцем на щеках, которого не было в юности. Уголки губ Демерзель приподнимаются на миллиметр – ни больше, ни меньше – её это забавляет. Она проводит ладонью по его правой щеке и говорит о том, что даже по меркам обычных человеческих отношений ей пришлось ждать слишком долго. Это задевает Клеона ненадолго, и только потому что он знает, что она права. Он обязательно исправит свои ошибки.
Клеону тридцать пять, когда он узнаёт секрет Демерзель. Она нервничает: её осанка, выражение лица, поза выглядят неестественно для нормального человека впервые за всё то время, которое он знает Демерзель. В голове Клеона паззл складывается окончательно, и он понимает, что не такой уж это и сюрприз. Его переполняет гордость, потому что только он знает её секрет. А ещё он чувствует, что с этого момента любит её ещё больше.
Клеону тридцать восемь, когда министры застают его врасплох вопросом о наследнике Галактической Империи. У императора его нет и, по очевидным причинам, не будет. Ему предлагают подобрать жену, и в этот момент Клеон чувствует такую ярость – одного взгляда хватает для того, чтобы чиновники склонили голову и извинились за отсутствие манер. Демерзель наблюдает со стороны, всем своим видом подчёркивая безразличие к данному вопросу. Клеон знает, что ей не всё равно, как и ему самому. Он не видит никого своей женой, кроме Демерзель, но он также знает, что она никогда не будет его законной супругой, несмотря на все их отношения в её и его покоях.
Клеону сорок три, когда у него появляется идея о генетической династии. Он рассказывает об этом Демерзель, натягивая на себя брюки, и выглядит так, словно он сумасшедший. Демерзель не придаёт значение его словам утром, однако вечером принимает его точку зрения и начинает поиск учёных, которые могли бы этим заняться, а также изучает информацию о клонировании самостоятельно.
Клеону сорок пять, когда он начинает работу над проектом всей своей жизни – Звёздным мостом. Демерзель замечает, как его глаза горят, когда ему дают возможность о нём говорить. Это вызывает у неё приятные ощущение там, где по религии люди считают, существует душа. И своей фирменной лёгкой и одобрительной улыбкой она даёт ему понять, что ей тоже интересен проект, в ответ на что Клеон расцветает ещё больше, а его голос звучит ещё громче и оптимистичнее.
Клеону пятьдесят шесть, когда мечты о том, чтобы увидеть завершение строительства Звёздного моста, разрушаются. Он старается не слишком предавать этому значение. Демерзель не знает, как его утешить словами, поэтому лишь нежно обнимает со спины сидящего за столом Клеона и целует в макушку. Это его успокаивает: мысль о том, что его Демерзель, знающая о том, как важен для него этот проект, увидит его готовым, греет сердце.
Клеону шестьдесят два, когда удаётся создать первого удачного клона. Он выглядит моложе его на три десятка лет, и это зрелище восхищает в той же степени, в какой заставляет его погрузиться в печальные размышления о собственном возрасте. Клона возвращают в «колбу» и до глубокой старости лет император больше не посещает это место, лишь иногда стоит рядом у входа и слушает чудесный голос поющей Демерзель.
Клеону семьдесят, и ему хочется снова быть молодым. Ему как никогда тяжело смотреть на вечно прекрасную Демерзель. Она это отлично понимает: её улыбка с каждым годом становится грустнее. Клеон предполагает, что её тоже печалит его возраст. Ему становится страшно, когда он думает о том, что с ней будет, когда он уйдёт из жизни. Что она предпримет? Оставит Империю или будет следовать обещанию, которое она дала? Ему хочется верить, что Демерзель останется, и что клоны станут её утешением, но в то же время он не хочет держать её здесь, словно птицу в клетке. Однажды за одним из ужинов он так и говорит ей и застаёт её врасплох; а затем она вдруг улыбается, как не улыбалась никогда. И он всё понимает – она останется, но для неё важно было услышать эти слова.
Клеону практически восемьдесят три, когда он умирает. Демерзель ненавидит это чувство, преследующее её уже двадцать тысяч лет, которое в такие моменты становится ещё сильнее. Она слишком много потеряла за всю её долгую жизнь, она обещала себе не привязываться к людям, но она не жалеет о том, что была рядом с Клеоном практически всю его жизнь. Её ждут ещё сотни подобных лет и десятки его смертей, но если такова цена за продление её счастья – она стерпит.
Клеону Второму тридцать биологических лет, Клеону Третьему – десять. Она зовёт их братьями – Днём и Рассветом, и им это нравится. Демерзель чувствует ужасающее чувство пустоты внутри, но в тоже время облегчение – она не одна.